В полк прибыло семь выпускников КВВИКОЛКУ: «женатики» Ратников и Земляницын вскоре получили по палате в пустующей санчасти, а пятеро холостяков жили в общаге в одной комнате, оборудованной солдатской мебелью и славянским шкафом. Только сапог вдоль стен стояло 15 пар: кирзачи, хромачи и резиновые, которые пришлось самим покупать, а еще форменные туфли по 2 пары и гражданская обувка. Три формы одежды на каждого, зимняя и летняя. Жилье было похоже на вещевой склад, в который попала бомба.
Вскоре прелестей холостяцкой жизни не выдержал Толя, объявив о предстоящей свадьбе. Приколол на стену портрет, срисованный ротным талантом с фотки, и, уходя по вечерам в лейтенантской компании по злачным местам г. Чехова, отпрашивался: «Любимая, сегодня в последний раз!» Вечером в легком хмелю каялся и со спокойной совестью и с отпущенными грехами отходил ко сну.
Как-то в одном из таких вечерних молений я заметил, что, может быть у нее над кроватью, висит его портрет. Мозг ревнивца, затуманенный сухоньким, дорисовал картину. «Она – не такая!» С этим утверждением он подступал к каждому, требуя согласия. Все быстренько согласились, Толины габариты были весомым аргументом. Я решил отмолчаться, но не тут-то было. Толя сел напротив меня, в руках у него оказался кухонный топорик для отбивания мяса, ударом которого по табуретке между моих ног он сопровождал свое утверждение, требуя согласия. Я заупрямился. Уже полетели от табуретки щепки, топорик неумолимо приближался к причинному месту. Уже все хором твердили «Она – не такая!» и просили меня согласиться. Перспектива стать евнухом без гарема меня не устраивала, пришлось утвердительно кивнуть. Все с облегчением вздохнули.
Ушаков был командиром аналогичного взвода из соседнего батальона. Перед проверкой его бойцы укомплектовали свою технику инструментом за счет моей. Пришлось идти на переговоры к нарушителям Конвенции. Толя со своими архаровцами не признавался, делал вид, что не в курсе. Я пригрозил, что поставлю задачу Тихомирову. Водитель ротного БРДМ, ярославский паренек, в чем душа держится, имел одну, но всепоглощающую страсть ко всему, что плохо лежит. О его наклонностях знал даже командир полка Колесников, неосторожно сделавший замечание комбату Морковину о нестандартных плафонах в казарме. Комбат дернул ротного, ротный – взводного, чтоб к утру было. Все забыли только одно – выделить средства или указать источник. Но к утру все плафоны в казарме были одинаковы. Через пару недель на базе части в учебных корпусах, постоянно закрытых и находящихся под охраной, должны были проходить сборы. Каково же было изумление заместителя комполка, обнаружившего разграбленные в отношении светильников классы. Пройдя повторно по цепочке, командование вышло на Тихомирова, за одну ночь устранившего замечание по казарме.
В ходе переговоров было достигнуто джентльменское соглашение – не допускать воровства.
Толя утопил по неосторожности свой БАТ возле птицефермы, вытаскивал его дежурным тягачом – моим БАТом. Машина не своя, чужая, дал такую нагрузку, что сжег двигатель. Обе машины стояли в автопарке и воняли на всю округу протухшим куринным дерьмом, вызывая насмешки коллег и освежая воспоминания командования при посещении парка. Полковые умельцы из реммастерской взялись исправить дело, но необходимых деталей не было, а до капремонта была уйма времени. Приказ командования: восстановить к проверке. Откуда-то знал и проговорился, что однокашник Генка Леонов служит в Слуцке на ремзаводе. Ротный Глущенко со словами «Тебе и карты в руки» вручил список деталей и пожелал попутного ветра.
Поехал наугад, полагая, что язык не только до Киева, но и до Слуцка доведет. Язык не подвел. На вокзале два солдата у ларька, спокойно пили «Жигулевское», представился лейтенантом и поинтересовался, почему они страх потеряли и как добраться до завода. Оказалось, что патруль подбирает только пьяных, а они меру знают. Подсказали дорогу на завод. Нашел Гену, который был искренне рад неожиданной встрече, поплакал в жилетку.
– Пошли на завод, покажи, где твой БАТ? Исправим и отправим!
– В полку, в Чехове! Сами отремонтируем, нужны детали.
Это оказалось ещё проще. Пока посидели хорошо, пока вспоминали курсантские годы, чудесным образом появилась желанная упаковка с необходимыми деталями.
БАТ на проверке получил заслуженную «4» и дождался очередного капремонта, не выезжая из автопарка и сжигая оставшийся ресурс на службе дежурным тягачом.
