Общежитие или почти одновременное появление наследников помогло познакомиться женам. Стали дружить Земляницыными семьями. Командовали ротами. Сане повезло на старшину роты, прапорщик Барабанов, фронтовик солидной комплекции, в полгруди «иконостас». Жил он в Чехове, вставал рано утром, пешком приходил в часть, по-хозяйски все обходил, встречал самовольщиков, к приходу ротного наводил порядок и блеск. Свои обязанности не только знал, но и выполнял, и очень не любил указаний молодого ротного. Когда перед строем Саня ставил ему задачу, выслушивал, не подавая виду, а отпустив личный состав, обращался: «Товарищ лейтенант, зайдите в канцелярию!», где устраивал ротному выволочку за напоминание о его обязанностях.
Как-то в полку ввели требование: по части строем передвигаться только с барабанным боем. У меня в роте нашелся хороший барабанщик рядовой Мишка Буртик, и я без проблем выполнил указивку. На одном из совещаний комполка даже пошутил: ротному Брюховецкому пора поменяться фамилиейс Барабановым, намекая на мои успехи в шагистике и его комплекцию.
Постепенно при внешнем спокойствии и молчаливости у Зямы стали проявляться твердость и самостоятельность, которые зампотех батальона майор А. Шумских выразил фразой: «Не пойму командира ротенки Земляницына, ставишь задачу – молчит, выполняет – молчит, но делает всё по-своему и … не плохо!». Уходя на повышение, Палыч передал должность своему упрямому тёзке. Справедливости ради, эту должность предлагали и мне, но я побоялся.
